Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 19.11.2019 N 22-6910/2019 по делу N 1-9/2019

Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 19.11.2019 N 22-6910/2019 по делу N 1-9/2019 Приговор: Ст. ст. 290, 291.1 УК РФ (получение взятки; посредничество во взяточничестве). Определение: Приговор отменен, уголовное дело передано на новое судебное разбирательство, мера пресечения осужденным в виде заключения под стражу изменена на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 19 ноября 2019 г. N 22-6910/19

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе …

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденных и их защитников – адвокатов по уголовным делам, апелляционное представление и.о. прокурора Санкт-Петербурга на приговор <адрес> районного суда Санкт-Петербурга от <дата>, которым

А.В., <дата> года рождения, родившийся в <адрес>, гражданин РФ, несудимый,

осужден по п. «б» ч. 3 ст. 291.1 УК РФ к 5 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

А.К., <дата> года рождения, родившийся в <адрес> гражданин РФ, несудимый,

осужден по п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Выслушав доводы осужденных, защитников, прокурора, судебная коллегия

установила:

Приговором <адрес> районного суда Санкт-Петербурга от <дата> А.В. осужден по п. «б» ч. 3 ст. 291.1 УК РФ к 5 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, А.К. осужден по п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. защитник А. со ссылкой на ч. 3 ст. 47 УК РФ назначено дополнительное наказание в виде лишения на три года права занимать должности на государственной службе, связанные с осуществлением организационно-распорядительных функций и административно-хозяйственных полномочий, А.В. дополнительное наказание не назначено.

На приговор осужденными и их защитниками — адвокатами Е.А.Б. и Ф.А.В. в защиту защитник А., адвокатами З.А.В. и К.Е.Ю. в защиту А.В. принесены апелляционные жалобы с дополнениями, и.о. прокурора <адрес> Б.В.А. — апелляционное представление.

Прокурор считал необоснованным указание на ч. 3 ст. 47 УК РФ при назначении защитник А. дополнительного наказания, полагал неправильным решение суда о возвращении залога залогодателю после вступления приговора в законную силу. Прокурор просил изменить приговор в данной части, в остальной — оставить без изменения.

Осужденные и защитники считали приговор незаконным, необоснованным, выводы суда — противоречащими фактическим обстоятельствам дела, считали использованные в приговоре доказательства недопустимыми.

Адвокаты Ф. и Е. считали ничем не опровергнутыми показания защитник А. о несовершении преступных действий, считали не подтвержденным предположением показания свидетеля Свидетель N 1, считали, что они не соответствуют обвинению, полагали, что приведенные в приговоре как установленные действия защитник А. не соответствуют предъявленному ему обвинению, а выводы суда о его виновности не подтверждаются доказательствами.

Адвокат З. А.В. полагал, что показания А.В. о законном характере общения с Свидетель N 1 не опровергнуты, считал, что доказательства, подтверждающие невиновность А.В., не получили правильной оценки в приговоре, считал ложными показания свидетелей Свидетель 10, Свидетель 7, Свидетель 8, Свидетель 9.

Адвокат К.Е.Ю. считала необоснованным отказ суда в приобщении к делу представленных стороной защиты заключений специалистов по значимым для дела обстоятельствам,

Защитники и осужденные считали незаконным проведение оперативно-розыскного мероприятия, полагали, что не получили надлежащей оценки суда факт проведения оперативно-розыскного мероприятия за пределами срока проверки в порядке ст. 144 УПК РФ, факт производства части действий и составления документов оперативными сотрудниками после возбуждения уголовного дела при отсутствии у них полномочий, считали недопустимым доказательством материалы, полученные в результате оперативно-розыскной деятельности, и составленные оперативными сотрудниками документы. Защита указала на отсутствие оценки в приговоре факта уничтожения Свидетель N 1 части аудиозаписей разговоров с защитник А. и А.В., наличия в прослушанных аудиозаписях не отраженных в материалах дела разговоров, полагала, что в стенограммах разговоры изложены неправильно, оспаривала достоверность документов, содержащих подписи свидетелей Свидетель 7, Свидетель 8, Свидетель 9. Защитники и осужденные считали необоснованным, ущемляющим права стороны защиты отказ суда в проведении лингвистической и фоноскопической экспертиз по представленным обвинением разговорам, а также почерковедческой экспертизы по подписям вышеуказанных свидетелей, указали на непредоставление возможности исследовать телефон Свидетель N 1, ссылались на отсутствие судебной оценки противоречий в показаниях свидетелей Свидетель 10, Свидетель 7, Свидетель 8, Свидетель 14, Свидетель 1 и полагали безосновательным оставление без оценки показаний свидетелей Свидетель 6 и Свидетель 15.

защитник А. утверждал, что общался с Свидетель N 1 только в рамках выполнения законных действий по исполнительным производствам, считал провокацией действия Свидетель N 1, в том числе совершенные по указанию сотрудников полиции. защитник А. и А.В. ссылались на противоречия показаний Свидетель N 1 и документов, составленных в ходе оперативно-розыскной деятельности, считали, что они необоснованно не оценены судом, полагали, что суд безосновательно не принял во внимание дружеские отношения оперативного сотрудника Свидетель 10 с Свидетель 7 и Свидетель 8, привлеченными им в качестве понятых, указали на непринятое судом во внимание несоответствие акта выдачи Свидетель N 1 диска установленным в суде обстоятельствам, считали его показания противоречивыми.

Осужденный А.В. также полагал, что уголовное дело возбуждено с нарушением уголовно-процессуального закона, заявил о том, что преступление не совершал.

Защитники считали нарушенным принципы гласности судебного разбирательства, равенства сторон и состязательности, полагали безосновательным проведение закрытого судебного заседания, указывали, что при продлении срока содержания под стражей судья высказалась о совершении защитник А. преступления, полагали, что судом проявлена необъективность при рассмотрении дела,

Защитники и осужденные просили отменить приговор, оправдать защитник А. и А.В.

Адвокаты Ф. и Е. также просили отменить постановление от <дата> о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания в части отказа в их удовлетворении, удовлетворить замечания, отменить постановления суда о проведении закрытого судебного заседания, об отказе в назначении экспертиз, об отказе в удовлетворении ходатайства о признании доказательства недопустимым.

В судебном заседании осужденные и их защитники поддержали апелляционные жалобы, просили отменить приговор, вынести оправдательный приговор, прокурор считала доводы жалоб необоснованными, просила изменить приговор лишь по доводам апелляционного представления.

Проверив материалы уголовного дела, исследовав доказательства, изучив доводы апелляционных жалоб и апелляционного представления, выслушав участников процесса, судебная коллегия считает приговор подлежащими отмене.

Согласно ч. 4 ст. 7, ст. 297, ч. 4 ст. 302, 307 УПК РФ приговор должен быть законным, обоснованным, мотивированным, должен быть постановлен по результатам судебного разбирательства, проведенного с соблюдением принципов уголовного судопроизводства, его процедуры, прав сторон, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях, совокупность исследованных доказательств должна подтверждать виновность подсудимого, доказательства, на которых основаны выводы суда, должны быть приведены в приговоре.

Обжалуемый приговор данным требованиям не отвечает. Выводы суда, изложенные в приговоре, являются противоречивыми, при проверке и оценке доказательств не соблюдены требования ст. ст. 87, 88 УПК РФ, оценка ряда доказательств, исследованных в судебном заседании, в приговоре отсутствует.

Доводы апелляционных жалоб о несоответствии выводов суда исследованным доказательствам и нарушении процедуры судопроизводства являются обоснованными.

В качестве доказательств вины А.В. и защитник А. в приговоре приведены показания свидетеля Свидетель N 1 об обстоятельствах общения с судебным приставом защитник А. и с А.В. в связи с осуществлением защитник А. исполнительного производства в отношении Свидетель N 1, показания свидетелей — сотрудников полиции Свидетель 10, Свидетель 11. Свидетель 9, Свидетель 12, Свидетель 13 об осуществлении оперативно-розыскной деятельности по заявлению Свидетель N 1 и о составлении документов по ее результатам, материалы оперативно-розыскной деятельности и протоколы следственных действий, показания свидетелей — понятых Свидетель 8 и Свидетель 7 об обстоятельствах составления документов о результатах оперативных действий, понятых Понятой 1 и Понятой 2 — об обстоятельствах досмотра А.В., показания свидетелей — следователей Свидетель 1 и Свидетель 2, понятой Свидетель 14 об обстоятельствах составления протоколов следственных действий, показания свидетеля Свидетель 3 о наличии исполнительного производства в отношении Свидетель N 1.

Указанные доказательства оценены судом как допустимые, достоверные, в совокупности достаточные для разрешения уголовного дела, противоречий в показаниях допрошенных лиц судом не установлено.

Однако данный вывод не соответствует характеру доказательств, из протокола судебного заседания следует, что вышеприведенные доказательства надлежащим образом проверены судом первой инстанции не были, в приговоре всесторонней оценки не получили.

В качестве доказательства судом приняты материалы оперативно-розыскной деятельности, полученные <дата> в ходе оперативно-розыскного мероприятия — акты досмотра Свидетель N 1, выдачи ему денежных средств, вручения технических средств и их изъятия, протокол осмотра места происшествия, постановление о предоставлении следователю результатов оперативно-розыскной деятельности <…>, а также протокол выемки диска с записью с камеры видеонаблюдения на станции метро «<адрес>» <…>

Допустимость этих доказательств в судебном заседании суда первой инстанции оспаривалась стороной защиты со ссылкой на то, что оперативно-розыскное мероприятие в указанную дату было проведено незаконно за пределами срока проверки по заявлению Свидетель N 1, истекшего <дата>, а выемка диска произведена оперативным сотрудником, не имеющим полномочий. При этом, как следует из протокола судебного заседания, сторона защиты ссылалась в том числе и на то, что <дата> в связи с окончанием срока проверки материал по заявлению Свидетель N 1 был передан для принятия решения в порядке ст. ст. 144 — 145 УПК РФ по подследственности в СО <адрес> по Санкт-Петербургу. Постановление о передаче сообщения о преступлении по подследственности было исследовано в судебном заседании <…>). Однако законность проведения <дата> оперативно-розыскного мероприятия, по результатам которого были задержаны А.В. и защитник А., судом проверена не была. Вывод суда в приговоре о том, что проведение <дата> оперативно-розыскного мероприятия при наличии процессуальных документов о его проведении от <дата> и постановления о передаче сообщения о преступлении по подследственности от этой же даты связано с процессуальным оформлением передачи материалов оперативно-розыскной деятельности следователю, противоречит фактическим обстоятельствам и не соответствует характеру осуществленного действия. Оценка данного обстоятельства как возможного нарушения учетно-регистрационной дисциплины ни на чем не основана.

Оценка допустимости и возможности использования в качестве доказательства диска с записью с камеры видеонаблюдения на станции метро «<адрес>», а равно наличию у оперативного сотрудника Свидетель 11 полномочий на его изъятие судом в приговоре не дана. Приведенное в приговоре пояснение следователя Свидетель 1 о том, что он мог дать устное поручение Свидетель 11 получить данный диск, является предположением, причины, по которым оно принято судом, в приговоре не приведены.

В качестве доказательства судом приняты показания свидетелей Свидетель 10, Свидетель 8, Свидетель 7, Свидетель 9, акты выдачи Свидетель N 1 диска с аудиозаписями и стенограммы разговоров от <дата> и от <дата> (<…>

В ходе судебного разбирательства были получены сведения об обстоятельствах составления указанных актов, не соответствующих их содержанию, сведения о дружеских отношениях между понятыми Свидетель 8 и Свидетель 7, указанными в акте выдачи от <дата>, и оперуполномоченным Свидетель 10, составившим данный акт. Кроме того, свидетель Свидетель N 1 дал показания о том, что при прослушивании разговоров и составлении оперативным сотрудником стенограмм часть фраз звучала невнятно, были плохо слышимые места, по которым он при прослушивании записей давал пояснения о характере разговора.

При исследовании аудиозаписей разговоров в судебном заседании А.В. и защитник А. оспаривали их полноту, соответствие приведенных в документах дела стенограмм действительным репликам, сторона защиты указала на неразборчивость ряда фрагментов разговоров.

Допрошенный в судебном заседании специалист Свидетель 4 изложил суждение о наличии в аудиозаписях неразборчивых фрагментов, несоответствии ряда стенограмм действительному содержанию разговора, а также о наличии смысловых разрывов и признаков монтажа.

Допрошенная специалист Свидетель 5 дала заключение о принадлежности разным лицам ряда подписей, выполненных в документах оперативно-розыскной деятельности и других документах дела от имени одних и тех же свидетелей.

Суд не принял в качестве доказательства заключения указанных специалистов, представленные стороной защиты, сославшись на то, что их суждения носят предположительный характер, выполнены без надлежащего оформления полномочий, при этом судом со ссылкой на показания свидетелей, отрицающих выводы специалистов, было отказано в удовлетворении ходатайства защиты о назначении фоноскопической, лингвистической и почерковедческой экспертиз.

Из протокола судебного заседания также следует, что сторона защиты при исследовании доказательств указывала со ссылкой на наличие этой информации в распечатках детализации телефонных соединений номеров, используемых Свидетель N 1, защитник А., А.В., в том числе имеющимся в деле, на то, что количество в действительности состоявшихся телефонных разговоров Свидетель N 1 с защитник А. и А.В. значительно больше, чем отражено в стенограммах и исследовано в ходе производства по делу. Осужденные и защитники утверждали, что отсутствующие разговоры содержали сведения, подтверждающие, что преступления защитник А. и А.В. не совершали, их общение с Свидетель N 1 не было связано с намерением получить взятку.

Из протокола судебного заседания усматривается, что Свидетель N 1 в ходе допроса в суде не отрицал, что представил для использования по делу не все сделанные им записи телефонных разговоров.

Однако судом данные обстоятельства проверены не были, никакой оценки не получили

Судебная коллегия считает, что при наличии противоречивых сведений об обстоятельствах, подлежащих проверке и установлению в судебном заседании, очевидном наличии объективных данных, на основании которых участники судопроизводства оспаривали допустимость и достоверность доказательств, суд не выполнил надлежащую проверку этих доказательств, что существенно ущемило права стороны защиты на предоставление доказательств, могло повлиять на выводы суда.

Судом нарушены требования ст. ст. 17, 87, 88 УПК РФ, согласно которым ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы, каждое доказательство подлежит проверке путем сопоставления с другими доказательствами, установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое, после чего исследованные доказательства подлежат оценке, в том числе в совокупности.

Показания свидетеля Свидетель N 1 надлежащей оценки в приговоре не получили.

Из протокола судебного заседания усматривается, что Свидетель N 1 в ходе производства по делу давал противоречивые показания о действиях, за совершение которых он передавал взятку, заявлял о том, что был осведомлен о прекращении исполнительного производства в его отношении по делам, находящимся в производстве защитник А., сообщал о наличии у него лишь предположений относительно намерений и мотивов защитник А..

Выводы суда о характере действий защитник А. и А.В. непоследовательны и противоречивы.

Исследованные в судебном заседании показания свидетеля Свидетель 6 о порядке возобновления исполнительных производств, работы по ним и характере полномочий защитник А. в данной области оценки в приговоре не получили. Вывод суда об их неотносимости к обстоятельствам преступлений, в которых обвиняются защитник А. и А.В., противоречит установлению судом в приговоре того, что защитник А. получил от Свидетель N 1 через посредничество А.В. взятку, в том числе, и за непроведение исполнительных действий в случае повторного предъявления взыскателями исполнительных документов, входящих в его служебные полномочия.

Доводы апелляционных жалоб о нарушении при рассмотрении настоящего уголовного дела принципа гласности обоснованны.

Судебное разбирательство по данному делу было назначено с проведением его в открытом судебном заседании. Судебные заседания носили указанный характер до <дата>. Постановлением суда в ходе судебного разбирательства в указанную дату по ходатайству государственного обвинителя характер судебного заседания был изменен на закрытое.

Мотивы изменения характера судебного заседания уголовно-процессуальному закону не соответствуют. Указание суда на п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ и необходимость обеспечить безопасность участников судебного разбирательства и их близких в нарушение ч. 2.1 ст. 241 УПК РФ ссылками на конкретные обстоятельства, свидетельствующие о наличии опасности для данных лиц, не сопровождается. Объективных обстоятельств, подтверждающих вывод суда о необходимости обеспечить безопасность участников, не имеется. Приведенное в обоснование указанного постановления нарушение регламента судебного заседания, его съемка и фотографирование без разрешения председательствующего согласно ст. 258 УПК РФ влечет применение мер воздействия в отношении присутствующих лиц, но не является основанием для проведения закрытого судебного заседания. Приобщенные к делу заявления свидетелей Свидетель 10, Свидетель N 1, Свидетель 11 о том, что поведение присутствующих в зале лиц оказывает на них негативное воздействие и препятствует даче показаний, не дают оснований считать, что имеется угроза безопасности участников судопроизводства или их близких. Таким образом, проведение закрытого судебного заседания является необоснованным, нарушает требования ст. 241 УПК РФ.

Нарушение принципа гласности судебного разбирательства является существенным нарушением процедуры судопроизводства, ущемляет права стороны защиты, влечет отмену приговора.

При таких обстоятельствах приговор в отношении А.В. и А. постановлен с нарушением уголовно-процессуальных норм, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор не соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, подлежит отмене.

Указанные нарушения не могут быть устранены судом апелляционной инстанции, уголовное дело в отношении А.В. и защитник А. подлежит направлению на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Остальные обстоятельства, изложенные в апелляционных жалобах, отражающих несогласие осужденных и защитников с изложенной в приговоре оценкой доказательств и выводами суда о виновности А.В. и защитник А., квалификации их действий подлежат исследованию и оценке в ходе нового судебного разбирательства, по результатам которого суду надлежит принять законное и обоснованное решение. Вопросы, связанные с исследованием и оценкой доказательств, в том числе решение о наличии или отсутствии необходимости производства судом конкретных действий, направленных на получение и проверку доказательств, подлежат разрешению судом первой инстанции в ходе разбирательства по существу уголовного дела.

С учетом отмены приговора и ее оснований не требуется принятия отдельного судебного решения по доводам апелляционных жалоб адвокатов с просьбой отменить в части постановление о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания, отменить названные защитниками постановления суда, вынесенные в ходе судебного разбирательства.

Судебная коллегия полагает, что с учетом обстоятельств дела, личности осужденных, в том числе сведений о состоянии их здоровья, имеющиеся в материалах дела, отсутствуют основания для применения в отношении каждого из осужденных меры пресечения в виде заключения под стражу. Судебная коллегия также принимает во внимание, что в отношении А.В. в период производства по делу до вынесения приговора действовала мера пресечения — залог, которую он не нарушал. Каждый из осужденных имеет документально подтвержденное постоянное место жительства в Санкт-Петербурге. Судебная коллегия полагает, что мера пресечения подлежит изменению на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Обоснован довод апелляционного представления об ошибочности указания в приговоре на возвращение залога залогодателю после вступления приговора в законную силу, залог подлежит возвращению указанному лицу безотносительно данного обстоятельства, в этой части апелляционное представление подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор <адрес> районного суда Санкт-Петербурга от <дата> в отношении А.В. и А.К. — отменить, передать уголовное дело в отношении А.В. и А.К. в Василеостровский районный суд на новое судебное разбирательство в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Меру пресечения А.К. в виде заключения под стражу изменить на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Освободить А.К. из-под стражи.

Меру пресечения А.В. в виде заключения под стражу изменить на подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Освободить А.В. из-под стражи.

Залог в размере 800 000 рублей вернуть залогодателю П.

Апелляционные жалобы — удовлетворить частично, апелляционное представление — удовлетворить частично.